Урюпинская икона Божией Матери

В дореволюционной литературе достаточно полно освещён вопрос о значении и почитании икон в России[1]. К этой теме обращаются современные исследователи – богословы, философы, историки[2].

Урюпинская икона Божией Матери – одна из трёхсот чудотворных (явлённых) икон Пресвятой Богородицы, признаваемых и засвидетельствованных Церковью. Сведения об истории иконы из Покровского храма в дореволюционный и советский период вплоть до 1964 г. можно почерпнуть из отдельных статей[3].

Издавна любимым на Руси изображением Богоматери с младенцем была икона «Одигитрия» («Путеводительница») – «торжественный тип изображения указывающей путь Богородицы»[4]. Богоматерь на иконе источает свет и как бы передает его – своим движением, поворотом головы – Пречистому Младенцу, и тем самым указывая на Него, через Которого будет отмечен спасительный путь человечества – путь истины и любви. У Богоматери – слегка припухлое женское и нежное лицо, на котором не видны следы страданий. Богоматерь на иконе – светлая и радостная, и радость эта глубока и полна. Младенец сидит у Матери на руках в царственной позе, скрестив свои маленькие ножки. Он прямо и гордо держит голову. Правой рукой Иисус опирается на руку матери, выражая полнейшую любовь и доверие. Поза младенца подчеркивает и подтверждает Его Богосыновство и призвание. На Марии синее – цвета небес – платье, на Младенце – белая с короткими рукавами детская рубашонка. Прозрачно-красное покрывало на Его ногах говорит о нем как об Агнце, о жертвенной крови и о Спасении.

Письменные источники, несущие информацию о явлении иконы, о лицах, причастных к этому событию, и чудесах исцелений, происходивших в XIX столетии, можно условно разделить на три группы: 1) делопроизводственная документация Церкви – в распоряжениях Донской духовной консистории Урюпинскому благочинию; 2) церковно-приходские летописи, исследования церковных историков и краеведов, «вторичные» свидетельства – воспоминания и рассказы священников (в частности, священника Семёнова по рассказам его отца, бывшего современником событий), помещённые в периодической печати Дона – «Донских епархиальных ведомостях»; 3) сведения об иконе, сообщаемые в книге, составленной Е. Поселянином, ставшие официальной церковной версией появления иконы.

В дореволюционных фондах государственного архива Волгоградской области (ГАВО) имеются церковные делопроизводственные документы в указах и распоряжениях Донской духовной консистории, отчётах благочинных, церковно-приходских летописях и др., в которых показаны обстоятельства появления иконы, долгое расследование, отказы причтов Урюпинских церквей взять икону на хранение, связанные с сомнениями в отношении подлинности чудотворности иконы, а затем и соперничество за помещение иконы в храм[5].

27 ноября 1869 г. из Донской духовной консистории Урюпинскому благочинному Никифору Стефанову было направлено распоряжение следующего содержания:

«Донская Консистория слушала прошение граждан Урюпинской станицы от 21 сентября сего года, в коем изъясняет, что их станицы казачка Ирина Лазарева и казачья дочь девица Анна Усачева (ныне умершая), посвятив жизнь свою на служение Богу, избрали уединенное место с правой стороны реки Хопра, неподалеку от самой станицы, в урочище, называемом Каменный баерак, и в выстроенной там от себя хижины, вели несколько лет самую лучшую отшельническую жизнь. В один летний день 1829 или 1830 года внезапно обеими в сказанном баераке, на ветви дерева, близ само-собой образовавшегося там колодезя, [была обнаружена икона], изображающая Богородицу с Предвечным Младенцем на руках, самого изящного письма. Считая себя недостойными приступить к Ней, они пригласили с собой некоторых благочестивых граждан, вместе с которыми немедленно отправились к означенному месту; но к общему всех удивлению, иконы на том месте не нашли.

Чрез несколько времени вышеозначенная девица Усачева обрела вторично ту икону Богоматери, неподалеку от прежнего места; но уже не на ветви дерева, а на тростинке. После чего они, Усачева и Лазарева, внесли ту икону к себе в хижину и, как они говорили, видели от Нее нередко знамения; чрез несколько времени икона была перенесена в церковь Покрова Богородицы, и от усердия стекающихся с разных мест украшена ризою и помещена в устроенный для Нее киот. При этом, урюпинские граждане поясняют, что многие, ...получив от той иконы искупление от своих болезней, являлись к бывшим приходским священникам, которые их в память для себя записывали. А потому, питая глубокое уважение к той иконе Богоматери и желая передать оное из рода в род, просят разрешить в день обретения иконы, именно 8 июня, совершать ежегодно крестный ход из Покровской церкви к месту явления оной.

Приказом и Его Высокопреосвященство утвердил: на основании приведенных в справке узаконений, предписать Вам произвесть строгое и подробное исследование при депутате с гражданской стороны, [как] о явлении означенной иконы Божией матери, то есть о времени и месте Ее явления, и какими именно обстоятельствами сопровождалось это явление, а также и о чудотворных действиях, оказываемых этою иконою, и следствие этого представить в Консисторию.

Ноября 27 дня 1869 года.

Член [консистории], кафедральный протоиерей Василий Смирнов».

И здесь же на полях документа сделана приписка: «О производстве следствия по делу о явлении иконы Божией Матери в урочище Каменном баераке станицы Урюпинской»[6].

В начале 1890-х гг. священник И. Семёнов составил рассказ по воспоминаниям своего отца, бывшего диаконом Покровской церкви и свидетелем событий, относящихся к обретению иконы, лично знавшего стариц. И. Семёнов так изложил версию появления иконы:

«Матерь Божия, неусыпная ходатаица пред Богом и молитвенница о нашем спасении, многократно являла и ныне являет на св. Руси, по воле Божией, о нас промышление, различные знамения Своей помощи и покровительства роду христианскому – в чудотворных иконах. Угодно было Пречистой Матери Сына Божия излить Свою милость в виде новоявленной иконы Своей, более полувека тому назад, православным жителям станицы Урюпинской.

По преданию "стариц", а преимущественно по сказанию отца моего, служившего в то время диаконом в Покровской церкви ст. Урюпинской, насколько могла сохранить моя память, явление сей иконы совершилось при обстоятельствах, имеющих несколько таинственный, аскетический характер.

В ст. Урюпинской проживала в своем убогом, удаленном от мирского шума домике, на возвышенном берегу реки, набожная, смиренная старица; звалась она в народе попросту: "бабушка Лазаревна". В молодые годы супружеской жизни ей не посчастливилось: она не была любима своим легкомысленным, беспечным мужем и часто терпела от него всевозможные оскорбления; да и вся семья, в среде которой судил ей Бог вращаться, относилась к ней как-то неприветливо. И вот, в тяжелые минуты своей неприглядной жизни, она уносилась своею, еще не испорченною душою в святые места, прославленные явлениями милости Божией, где бы можно было втайне излить пред Богом свою скорбную молитву и Тому возвестить свои печали. И раба Божия Л-на действительно не раз и не два тайно от семьи уходила на богомолье по св. местам. Со временем, доведенная до крайности истязаниями своего бесшабашного супруга, она, Л..., с ведома начальства, оставила уже надолго родную семью и с Божией помощью и посохом в руках направилась в св. град Киев на поклонение мощам угодников Божиих. Здесь, под благодатною сению преподобных отцов Киево-Печерских, раба Божия безвыходно провела целых семь лет, служа Богу денно и нощно постом и молитвою. Посещая нередко пещеры, ближние и дальние, где честно почивают мощи святых угодников, раба Божия Л... хорошо изучила расположение пещер, устройство их и проч., и у нее тогда же зародилась мысль, по возвращении на родину соорудить где-нибудь в уединенном месте свои пещеры, по примеру Кивских. И Бог видимо благословил ее доброе, хотя и смелое намерение. К тому же и сама она обладала немалою силою энергии и охотой к честному труду. По приходе домой, она навсегда порвала всякие связи с семьей и поселилась в вышеупомянутом домике, где ближайшею сподвижницей ее в трудах и молитвенных подвигах была некая богобоязненная старица по имени Анна М-на. Скоро Л... избрала уютную приличную местность для своих, можно без преувеличения сказать, грандиозных для женского труда работ (пещер) на правом берегу р. Хопер, на значительной высоте над уровнем реки, близ Каменного барака и недалеко от сада Дьяконова. Работая в безвестности, незаметно для людских глаз, Лазаревна с своими сотрудницами в течение нескольких лет устроила правильные пещеры, выложенные внутри диким камнем и со сводами, в окружности не менее 20-ти сажень. Пещеры были снабжены двумя отверстиями, в виде небольших дверей, из коих одна служила для входа во внутрь пещер, а другая для выхода наружу. Спереди пещеры были защищены каменным крытым коридором, также с двумя дверьми. Стоустая молва об этом таиственном сооружении скоро разнеслась по окрестным весям и привлекала взоры любопытных, приходивших посмотреть на здание, обставленное ореолом некоей чудесности... Нельзя не пожалеть, что местная окружная полиция, осведомившись также об этом сооружении, не замедлила, в силу каких-то полицейских законов, оказать на него свое разрушительное действие; в 60-х годах, пишущий эти строки видел коридор уже в развалинах; но до самих пещер еще не решалась коснуться ни одна рука...

Эта же смиренная труженица, вблизи своего сооружения, удостоилась первая узреть чудотворный новоявленный образ Знамения Божией Матери, как несомненный залог благословения Божия на ее честные, многолетние труды. На юг от созданных ею пещер, почти при подошве Каменного барака, в нескольких саженях от Хопра, выходил из расщелин камней источник чистой прозрачной воды и своим течением орошал на пути растущие молодые дереья-ветлы. На вершине одного из этих дерев и благоволил Милосердый Бог явить смиренной труженице св. образ Царицы Небесной. О сем чудном событии раба Божия Л..., исполненная духовной радости и умиления, поспешила возвестить местному церковному причту. Но сей последний, в простоте своего незлобивого сердца, отнесся недоверчиво к ее сказанию, мотивируя, по всей вероятности, сие недоверие тем, что не употребила ли она здесь подлога, дабы придать характер чудесности своим сооружениям и более надежно обеспечить их существование?! ... Таким образом, явленная икона всецело осталась на попечении старицы Л... и честно хранилась в ее убогой хижине не менее 30 лет.

Но по слову св. писания: несть тайны, яже не открыется. Так было и с сей новоявленной иконой Божией Матери. Весть о ее (иконы) явлении скоро понеслась за пределы ст. Урюпинской и усердствующие христиане время от времени стали притекать с больными и недужными к заступничеству Божией Матери и служить акафисты пред ее прославленною иконою в убогой храмине доброй старицы... Но, как видно, благочестно настроенная душа этой старицы томилась и скорбела от такого положения явленной св. иконы в простой хижине. Она неоднократно просила местный причт принять и поставить эту икону в церкви для чествования народа и всегда получала отказ. Потому к концу своей трудовой скромно-подвижнической жизни она порешила непременно отдать свою заветную святыню в какой-либо храм Божий для чествования, дабы эта святыня не оставалась под спудом, но была на свещнице, да светит, изливает свои благодатные дары всем верующим во Христа. Старица Л... действительно передала св. икону… в так называемую "Купеческую церковь", что на ярмарочной площади Урюпинской же станицы. Тут только станичное духовенство во главе с о. прот. заявило свои права на обладание св. иконой для своего приходского храма. Но это не легко было уже сделать, потому что тот причт не соглашался уступать драгоценную святыню. Потребовалось вмешательство полиции и только благодаря энергической настойчивости бывшего тогда окружным начальником есаула Ив. Ал. Житен-ва, эта явленная икона была отобрана и передана в приходской станичный храм во имя Покрова Пресвятой Богородицы.

По официальному донесению местного благочинного Донской Духовной Консистории о чудесном явлении образа Божией Матери, был командирован оною Консисториею член для собрания и проверки на месте доказательств чудесного явления этой св. иконы. Икона признана епархиальным начальством явленною и поставлена у левого клироса Покровской церкви в приличном позлащенном киоте с неугасимою лампадою для должного чествования и поклонения православных христиан; а для записывания благодатных действий от нее выдана установленная книга.

В память явления сей чудотворной иконы Знамения Божией Матери ежегодно… совершается местным причтом крестный ход при значительном стечении народа за реку Хопер, на место явления сей св. иконы, где сначала была устроена незатейливой архитектуры открытая часовенка-каплица с полками для поставления св. образов усердствующими христианами. У этой каплицы местное духовенство, по желанию христиан, служит молебен, поет акафисты ко Пресвятой Богородице...»[7].

В других материалах из журнала «Донские епархиальные ведомости» характеризуется религиозно-нравственная жизнь прихожан казачьих станиц[8]. В конце XIX века возникла идея открыть на месте явления монастырь, но это намерение осталось нереализованным. Современники отмечали одну закономерность: неоднократно в бедственные времена для станицы (как то: бездождие, падеж скота и т.п.), после крестных ходов и по совершении на месте явления иконы молебнов, бедствия прекращались[9].

В книге «Богоматерь», составленной известным духовным писателем Е. Поселянином (Е.Н. Погожевым, 1870–1931) и выдержавшей несколько изданий, изложена сокращённая версия явления и обретения чудотворной иконы. Эта версия стала официально признаваемой Церковью. Готовившие в 1950-е гг. справку об иконе для уполномоченного по делам РПЦ по Сталинградской области, делали выписки из этой книги, в которой записано:

 «Этот образ находится в Области войска Донского, в станице Урюпинской, расположенной на реке Хопре, в Хоперском уезде. Он хранится в местном храме Покрова Пресвятой Богородицы. Явление Урюпинской иконы Богоматери последовало 8 июня 1827 года. Несколько лет она после явления хранилась в келии одной каноницы Ирины, а потом была перенесена в станицу Урюпинскую, там пославлена на церковной площади против Покровской церкви, а в 1854 году внесена в самый храм. В Покровской церкви хранится в резном позолоченном киоте пред левым клиросом. К этому киоту привешено много дорогих серебряных лампад, подаренных в церковь благодарными мирянами, получившими исцеления от Урюпинской иконы Божией Матери».

21 октября 1856 г. в донесении на имя местного высокопреосвященного Ирина Лазарева писала:

 «В 8 день июня 1827 года мы внезапно усмотрели на дереве, растущем на нагорной стороне нашего Урюпинского юрта, икону Божией Матери без всяких надписей ея наименования. Мы тогда же довели о сем до сведения местных священников и станичных правителей и перенесли ее в свое жилище, где и молились. Сожительствующая со мною девица одержима была до того 24 года недугом, и я сама болела более 24 лет, страдая от ран в обеих ногах. Однажды мы долго молились об избавлении от одержимых нас болезней... и через неделю получили просимое. Этот самый образ Божией Матери являлся в сновидении некоторым больным, и те с верою прибегали к нему и получали скорое в болезнях своих исцеление. Слух о чудесах сих стал распространяться в народе, после чего священнослужители Урюпинской станицы перенесли икону Божией Матери в приходскую Покровскую церковь»[10].

Устное сообщение Ирины Лазаревой об иконе поступило практически сразу после ее обнаружения, т.е. икона проявила свою чудодейственную силу сразу. А письменное донесение Ирина сделала лишь спустя 29 лет(?). Чудеса, творимые иконой до внесения в храм, нам неизвестны, так как они никем не фиксировались. Только с 1854 года, когда икону перенесли в церковь, была заведена специальная книга для записи в неё всех чудодействий[11].

Первыми чудесами стали исцеления Ирины Лазаревой и Анны Усачёвой. В 1880-е–1890-е гг. засвидетельствованы чудеса исцелений молящихся казаков и казачек от целого ряда болезней и недугов (язвы, раны, ревматизм, падучая болезнь, лихорадка, головные боли, слабоумие, расширение сердца, водянка ног и грудной полости, задержание урины, паралич ног, слепота). Все исцелённые заказывали служение молебна пред местночтимой иконой Божией Матери, усердно молились и купались в источнике, где явилась икона. Все эти документы хранились в архиве Донской Духовной консистории[12].

При имеющейся разности в сообщаемых деталях, по всем трём источникам складывается единая по смыслу и содержанию картина явления иконы и помещения её в Покровский храм ст. Урюпинской.

Важным является то, что паломничество к иконе и поклонение ей началось задолго до внесения в храм. Сама Ирина Лазарева не довольствовалась нахождением чудотворной иконы в своей жалкой хижине и неоднократно просила церковный причт определить икону в один из местных храмов станицы. По её убеждению, икона должна была иметь достойное место, окружаемая почитанием и поклонением масс верующих. И не вина И. Лазаревой в том, что икона долгое время находилась практически взаперти. Только в 1850-е–1860-е гг. икона Божией Матери нашла свое постоянное и достойное место в Покровской церкви ст. Урюпинской.

В годы атеизма и борьбы с религией была предложена антирелигиозная версия, объявившая факт явления иконы выдумкой священников. К этому приложили руку пенсионеры-антирелигиозники С. Цаблинский и М. Евсин, изобразившие в районной газете «Урюпинская правда» историю появления иконы в жанре фельетона[13].

1920-е–1930-е гг. отмечены отобранием у верующих часовни, прекращением крестных ходов к источнику. Верующие припрятали икону, а в 1925 г. была написана её копия. Мероприятия советской власти по ограничению, а затем и полной ликвидации «святых мест» и паломничества к ним в 1944 –1964 гг. не позволяли открыто выражать религиозные чувства. В 1959 г. епископ Сергий (Ларин) пытался взять икону в Сталинград для её изучения и обследования, но верующие Урюпинска не отдали её. Документы советского периода, в той или иной мере освещающие историю Покровского храма и находящейся в ней чудотворной иконы после 1917 г., содержатся в фондах госархива Волгоградской области (ГАВО)[14].

Сделаем некоторые выводы. В рамках данной темы существуют две области – два слоя материала. К первому принадлежат сообщения, фиксируемые в фактах, проверяемые и доказываемые известными рациональными методами. К выявленным научным фактам относятся жившие в станице старицы Ирина Лазарева и Анна Усачёва, с именами которых связано появление иконы. Нельзя опровергнуть или признать несуществующими вырытые ими пещеры. Зафиксированы чудеса (исцелённые и свидетели), священники, производившие проверку фактов исцелений и чудотворений и т.д. Второй слой материалов всецело принадлежит области домыслов, рождаемых субъективизмом в восприятии виденного и слышанного, в воспоминаниях, в пересказе событий, что неизбежно облекалось в форму легенд и преданий, слухов и многого другого – почти не фиксируемого и не подвергаемого проверке. Поэтому проблема достоверности источников остаётся главной.

Появление явлённых икон связано с благочестием, святостью конкретных людей и религиозно-нравственным состоянием отдельных местных сообществ. Иконы не «являются» в местах разгула и разврата. Образцом святости и смирения были Ирина Лазарева и Анна Усачёва, показавшие редчайший пример христианской жизни, достойный описания агиографа.

Берегли как зеницу ока свою икону урюпинцы, которые охраняли икону от советской власти. Не доверяли и епископам. Стало даже традицией припрятывать икону, что не один раз делали верующие станичники. Впервые это случилось с прекращением паломничества после 1929 года. Попытки архиереев взять икону из Покровского храма на время заканчивались неудачей в 1959 и 1995 г. Утерянный оригинал иконы был обретён в 1993 г., а список иконы (копия, написанная в 1925 г.) вернулся в Покровский храм в 2005 г. Умирая, икону местному батюшке передала одна из жительниц: ее родители взяли святыню на хранение в годы советской власти.

Сила иконы Божией Матери была такова, что притяжение к Ней в советские годы не ослабевало, а только возрастало. Государственные органы власти не посмели закрыть Покровскую церковь. Характерным и далеко не второстепенным моментом было то, что в переписке партийно-советские чиновники при упоминании иконы писали Её имя с заглавных букв: «Божия Матерь».

Возможно, что наличие проявляющихся чудес находится в зависимости от благочестия населения, выраженного не в жажде чуда, а в праведной и святой жизни. Нужно много молиться и каяться, просить прощения, чтобы через икону проявились знаки (мироточение, обновление, просветление, чудеса исцеления, знамения и т.д.). Свойство человеческого сердца – воспринимать явлённые иконы и чудеса от них как поучение, назидание, заступничество. И нет выше долга у христианина, чем прославлять Пресвятую Богородицу в ликак икон, просить и благодарить Её за малейшие знаки, видимые только верующим.

Значение местных святынь велико: в них проявляется народный дух; Иконы Божией Матери – стражи и охранители местных «отчизн»; они являются не столько чем-то внешним по отношению к месту («лицом» и «визитной карточкой» места), сколько его внутренним содержанием, и накладывают отпечаток на людей данной местности, на историю, на быт, обычаи и нравы их. И пока сохраняется икона Божией Матери и жива вера православная – жив и будет жить казачий род ст. Урюпинской, земли Хопёрской и Донской. Местная святыня Дона и Хопра выходила из узких рамок своей местности и становилась даже межобластной, т.е. ей поклонялись жители соседних областей: Саратовской, Воронежской, Астраханской, Ростовской.